Российские власти повышают налоги: что ждёт общество и бизнес?

Команда «Коллективного действия» провела дискуссию о том, как введение прогрессивной шкалы налогообложения и дополнительной фискальной нагрузки на бизнес отразится на россиянах. В обсуждении участвовали: приглашённый преподаватель департамента экономики в университете штата Пенсильвания Татьяна Михайлова, старший научный сотрудник экономического факультета МГУ, автор блога об экономике FURYDROPS Григорий Баженов и научный сотрудник ИПЭИ РАНХиГС Даниил Ситкевич. Исследователи «Коллективного действия» Сергей Машуков и Александр Рубин пересказывают главные выводы обсуждения.

10 июля Государственная Дума приняла в третьем и окончательном чтении поправки, которые вводят повышенные ставки НДФЛ и налога на прибыль для предприятий. Власти говорят, что повышение НДФЛ коснется лишь 3% населения — физических лиц, которые зарабатывают более 200 000 рублей в месяц. Те, кто зарабатывает от 2,4 до 5 миллионов рублей в год, будут платить 15% подоходного налога вместо 13%. Для доходов от 5 до 20 миллионов рублей ставка увеличивается до 18 %. Верхняя налоговая ставка для тех, кто получает более 50 миллионов рублей в год, составит 22%. Российские власти позиционируют новые меры как шаг в сторону социальной справедливости.

После распада СССР в России 10 лет действовала прогрессивная шкала налогов на доходы физических лиц (НДФЛ). В 1991 году закон установил минимальную ставку НДФЛ в 12% на доходы до 42 тыс. рублей, с последующим увеличением ставки по мере увеличения доходов человека. К 2000 году налоговая система предусматривала три ставки НДФЛ: 13% для доходов до 50 тыс. рублей, 20% для доходов от 50 до 150 тыс. рублей, и 30% для доходов свыше 150 тыс. рублей.

Однако уже 1 января 2001 года была введена плоская шкала НДФЛ — 13%. С тех пор и до 2021 года со всех россиян собирали налог 13%. Экономисты считают, что плоская шкала была введена в первую очередь для повышения собираемости налогов, а не для обеспечения социальной справедливости. Прогрессивную налоговую систему было сложно реализовать в России 1990-х, поскольку люди часто имели несколько источников дохода, а возможности создать многоступенчатый процесс декларирования и проверки не было.

Другая проблема, как отмечает приглашённый преподаватель департамента экономики в университете штата Пенсильвания Татьяна Михайлова, состояла в обесценивании денег.

В этой же логике можно рассматривать и снижение налога на прибыль, который в 2002 году был снижен с 35% до 24%. Автор блога об экономике FURYDROPS Григорий Баженов объясняет: налоговые реформы в первую очередь должны были государства для выполнения своих функций, что позволило бы избежать бюджетных кризисов, подобных тем, что происходили в 90-х годах.

В 2021 году российские власти сделали первый шаг в сторону прогрессивной шкалы — физические лица начали платить 15% налогов с доходов, превышающих 5 млн руб. в год.

В мае 2024 года Минфин России внёс проект новой налоговой реформы. Она предусматривает:

• Введение прогрессивной шкалы налогообложения доходов физических лиц в диапазоне от 13% до 22%
• Повышение налога на прибыль компаний с 20% до 25%.

Власти настаивают, что реформа сделает налоговую систему справедливой и принесёт пользу людям, несмотря на то, что повышение налогов коснется лишь 3% граждан. Дополнительные средства правительство обещает направить на социальные обязательства и национальные проекты.
Министр финансов Антон Силуанов мотивировал необходимость введения прогрессивной ставки следующим образом: «Справедливая налоговая система должна обеспечивать поступление ресурсов для решения масштабных общенациональных задач в социальной и экономической сферах. Её цель — сокращение неравенства как в обществе, так и между регионами, их социально-экономическое развитие».

Реальная мотивация реформы — фискальная. Экономический блок Правительства России — Минфин и Центральный банк — озабочены прежде всего макроэкономической стабильностью. Для Минфина стабильность выражается в бюджетной сбалансированности и низком госдолге. Такой подход — следствие нестабильности 1990-х годов, когда бюджет был дефицитным, госдолг опасно высоким, а инфляция галопирующей.

Сейчас налогово-бюджетная и денежно-кредитная политики правительства страны противоречат друг другу. Высокие госрасходы ускоряют инфляцию, а Банк России старается её купировать. Повышение налогов может оказать охлаждающее влияние на экономику.

Другим важным фактором, подталкивающим к изменению налоговой системы, является сокращение доходов в федеральный бюджет от торговли сырьем. Экономист Григорий Баженов уверен, что введение прогрессивной шкалы было лишь вопросом времени.

В реальности новая российская шкала налогообложения является слабо прогрессивной. Если рассматривать её в совокупности с действующей в стране регрессивной шкалой социальных взносов — в этом случае ставка становится тем меньше, чем выше у человека доход — то регрессивный характер налогов на труд в целом сохраняется. Налоговая реформа компенсирует его лишь отчасти.

Экономисты согласны в том, что налоговые ставки сами по себе не обеспечивают социальной справедливости. Ключевой вопрос заключается в эффективном распределении налогового бремени между различными группами населения и в том, как используются собранные налоги — направлены они на решение проблем неравенства или используются для иных целей? В этом отношении важно смотреть не только на ставки отдельных налогов, но и на общую ставку с учётом всех налогов, вычетов и субсидий.
Богатые люди могут избежать части налогов благодаря сбережениям и инвестициям, которые облагаются по льготным ставкам. Новый налог не решает эту проблему, так как охватывает мало людей и имеет низкие ставки.

Для решения проблемы бедности эффективней не вводить прогрессивный налог, а устанавливать налоговые льготы для малообеспеченных, увеличивать социальные выплаты, а также прицельно помогать уязвимым группам. Выходом также могли бы стать не облагаемые налогом доходы.

Как отмечает Григорий Баженов, социальная поддержка в России неэффективна и не адресна, распределяется среди большого числа людей, часто попадая к тем, кто не особо нуждается. Это наследие Советского Союза. В итоге действительно бедные получают лишь небольшую часть помощи.
Кроме того, реформа слабо повлияет на уровень регионального неравенства. Налог на доходы — это федеральный налог. Тем не менее, раньше большая его часть (87%) оставалась в распоряжении регионов и муниципалитетов. Реформа меняет это распределение. Нормативы отчислений в федеральный бюджет будут тоже прогрессивными.

С доходов до 5 млн. руб. в год федеральный бюджет будет получать 13%, от 5 до 20 млн. — 28%. Из доходов от 20 до 50 млн. руб. в год федеральное правительство будет забирать 35%, а свыше 50 млн. — 40%.

В этой связи научный сотрудник ИПЭИ РАНХиГС Даниил Ситкевич не видит большого потенциала изменений для регионов.

Если учитывать, что людей с доходами более 5 млн. руб. в год в России крайне мало, можно предположить, что доходы федерального бюджета изменятся не сильно. Поскольку налогов станут собирать чуть больше, доходы региональных и местных бюджетов могут вырасти, но в условиях, когда федеральный центр контролирует большую часть налогов, финальное распределение так или иначе может корректироваться.

Увеличение можно отрегулировать, за счёт сокращения дотаций на выравнивание бюджетной обеспеченности и других выплат. Всё это заставляет предположить, что реформа слабо повлияет на уровень регионального неравенства.

С одной стороны, сложно рассматривать реформу вне контекста войны. Новые доходы от НДФЛ и налога на прибыль пойду в федеральный бюджет, который на данный момент выстраивается в соответствии с военными приоритетами. Сейчас под повышенный НДФЛ попадают 3% населения, но в перспективе из-за инфляции этот процент может существенно увеличиться.
С другой стороны, если смотреть в будущее, политически реформу можно рассматривать как позитивную. В случае транзита системы в сторону демократизации, прогрессивная шкала будет отвечать на запросы общества.

Переход к прогрессивной шкале более сложен, чем управление ставками внутри уже установленной шкалы. Поэтому реформу можно рассматривать как задел на будущее. При этом риски ухода доходов в тень в сегодняшней России ниже — нынешняя система контроля и администрирования работает значительно лучше, чем в начале 2000-х.

В случае сокращения военных расходов пострадают люди, связанные с оборонной промышленностью, но, в отличие от периода реформ начала 1990-х, сейчас в России есть деньги для поддержки незащищенных групп населения. Реформа налогообложения может служить одним из источников этих средств. Таким же образом правительство сможет поддерживать и других граждан, оказавшихся в уязвимом положении.