Школьные шутинги: причины и меры противодействия

В последние годы мировая проблема школьных шутингов добралась до России. Несмотря на то, что это пока сложно назвать массовым явлением — за 10 лет их произошло несколько десятков — тенденция всё же наблюдается. После каждого такого случая в общественном пространстве поднимается волна обсуждений, как обеспечить в учебных заведениях безопасность. Меры предлагаются самые разные, вплоть до использования в школах технологий ИИ и камер с распознаванием лиц.

На данный момент в России нет единой концепции предотвращения шутингов, поэтому каждый регион пробует свою стратегию. Например, в тюменской школе устроили неожиданную репетицию эвакуации с имитацией нападения. А последствием теракта в «Крокус Сити Холле» стали новые меры: в ряде регионов ограничили вход на территорию школ и провели профилактические осмотры.

В США стрельба в учебных заведениях распространена больше, чем в любой стране в мире, поэтому американские учёные многие годы исследуют это явление. Исследователь «Коллективного действия» Арсентий Тропаревский обратился к их работам, чтобы понять, что становится причиной шутингов и какие существуют способы предотвратить нападения в школах.

Прежде всего необходимо провести разделение между массовыми шутингами в общественных местах и шутингами в школах. В первую категорию входят вообще все инциденты со стрельбой, а во вторую — только на территории учебных заведений среднего образования для детей с 5 – 6 до 17 – 18 лет. В США такие типы школ называют K-12. Массовый шутинг — это стрельба, которая повлекла смерть или ранение четырёх или более человек в одно и то же время и в одном и том же месте, не включая стрелка.

В период с 2000 по 2022 год в Соединённых Штатах было совершено 109 массовых расстрелов. В 35 других сопоставимых с экономической и политической точки зрения странах за то же время произошло 35 массовых шутингов. На долю Соединённых Штатов приходится 33 процента совокупного населения этих 36 стран и 76 процентов инцидентов с массовыми расстрелами в общественных местах. А ещё — 70 процентов погибших в массовых расстрелах в общественных местах.

Другими словами, уровень таких происшествий и смертельных исходов при них в Соединенных Штатах особенно высок по сравнению с аналогичными странами (Франция — 6 массовых шутингов; Германия — 5; и Канада — 4).

В найденных данных не приводится информация по России. При этом в стране имели место немало массовых расстрелов. 1997 году курсант Камышинского высшего военного командно-инженерного строительного училища Сергей Лепнев расстрелял 5 курсантов и командира взвода. Двое получили ранения. В 2018 году произошел расстрел учащихся и преподавателей в Керченском политехническом колледже. Погибло 20 человек, включая стрелка и студента колледжа Владислава Рослякова. 67 получило ранения. В 2021 году бывший ученик школы в Казани Ильназ Галявиев совершил в учебном заведении расстрел. Тогда погибло 9 человек, а 23 пострадали. Эти случаи подпадают под определение массового шутинга, но по каким-то причинам не регистрируются западными исследователями и не учитываются в больших базах данных.

Первый шутинг в США произошёл ещё в 1767 году. Тогда четыре индейца народа делавэр вошли в школу на территории нынешнего штата Пенсильвания, Гринкастл, и убили 11 человек, а двум нанесли ранения.

С 1970 года в школах типа К-12 произошло более 2232 инцидентов с применением стрелкового оружия. C 2000 года было зарегистрировано более 1554 случаев стрельбы в школах. Трагическим инцидентом со стрельбой в школе, положившим начало мерам по ужесточению школьной безопасности, был шутинг в средней школе Колумбайн в 1999 году. Тогда погибли 13 человек, а 24 получили ранения.

С 2020 года был зарегистрирован в общей сложности 681 случай стрельбы в школах, что стало самым высоким показателем за всю историю Соединённых Штатов. Несмотря на то, что это статистически редкое явление, со времен шутинга в Колумбайне жертвами насилия с применением огнестрельного оружия стали более 331 000 учащихся.

С 1966 по май 2023 года больше всего массовых расстрелов случилось в Калифорнии — 29 (15%), за ней следуют Техас с 21 (11%) и Флорида с 13 (7%). Однако, учитывая численность населения, показатель на душу населения самый высокий на Аляске (3 случая), в Колорадо (8 случаев) и Кентукки (6 случаев).

Большинство массовых расстрелов происходит в южных (37,6%) и западных штатах (32,5%). Чаще всего они происходят в городских районах. (52,1%). На пригороды приходится 24,7% шутингов, на сельскую местность — 23,2%, но, опять же, это, вероятно, отражает плотность населения.

Школьные шутинги от всей статистики инцидентов составляют всего 7%, а расстрелы, например, в торговых центрах — 20% всех случаев. Однако в фокус внимания общественности чаще всего попадают происшествия в школах K-12. Согласно Violence Prevention Project, общая численность жертв шутингов в США на 2024 год составляет 1403 человека.

В исследовании K-12, college/university, and mass shootings: similarities and difference группа учёных собрала общую статистику о причинах шутингах в школах типа K-12. Основные причины перестрелок — месть (35,1%), жажда славы (10,5%), конфликтные семейные отношения (7%), самооборона (5,3%), преступления на почве ненависти (3,5%) и споры (3,5%). В 35% случаев причина шутинга была неясна. Почти 60% случаев стрельбы были направлены против одного или нескольких конкретных студентов, а в остальных инцидентах жертвы были случайными (38,3%).

Среди других причин учёные называют доступность оружия. Большинство организаторов массовых шутингов приобретают свое оружие законными способами. Таким образом, распространённость огнестрельного оружия — ключевой фактор, способствующий массовым расстрелам.

Авторы статьи Adverse Childhood Experiences and School-Based Victimization and Perpetration изучили взаимосвязь между неблагоприятным детским опытом и агрессивным поведением школьников. На основе опроса учащихся в Миннесоте 2013 года они подробно изучили ряд домохозяйств и семей, уделив особое внимание сообщениям о злоупотреблениях алкоголем и деструктивному поведению в семьях. Учёные обнаружили, что 15% учащихся сообщали о словесных оскорблениях, 13% — о физическом насилии, 11% — о злоупотреблении родителями психоактивными веществами, 7% — о насилии со стороны интимного партнера, 6% — о родителях, находящихся в заключении, и три процента — о пережитом сексуальном насилии. Более того, исследователи обнаружили, что 39% жертв, 40% насильников и 62% жертв насильников сообщили об одном или нескольких случаях насилия в семье. В этой подгруппе уровень насилия значительно вырос.

В других недавних исследованиях изучались такие факторы, как социальный капитал, социальные связи внутри сообщества, неравенство доходов, социально-экономический статус и другие аспекты. В материале, опубликованном в 2019 году, исследовательница Дэниел Ким использовала данные об убийствах с применением огнестрельного оружия и данные переписи населения США за период с 2010 по 2015 год.

Дэниел выяснила, что люди, живущие в одиночестве в бедных общинах и практически не имеющие социальных связей с обществом, связаны с 27% увеличением числа убийств с применением огнестрельного оружия. Кроме того, рост неравенства в доходах и социальной мобильности был связан с 15% увеличением числа массовых расстрелов с применением огнестрельного оружия. Снижение влияния этих социальных факторов снизило риск убийств, связанных с применением огнестрельного оружия, на 32%. Отсутствие ресурсов и финансирования в сфере социального обеспечения и образования с течением времени привело к увеличению числа случаев массовой стрельбы.

В научной работе о связи между неравенством доходов и массовыми расстрелами исследователи Рой Квон и Джозеф Кабрера проанализировали данные переписи населения США, данные ФБР и материалы СМИ за период с 1990 по 2015 год по выборке из 3144 округов Соединенных Штатов. Они обнаружили, что в округах, где наблюдалось снижение неравенства в доходах, также наблюдалось снижение числа массовых расстрелов — на шесть случаев на 1000 округов. Кроме того, авторы обнаружили, что в округах, где наблюдалось увеличение неравенства в доходах, также наблюдалось увеличение числа массовых расстрелов в 30 случаев на тысячу округов.

Исследователи Джек Левин и Эрик Мадфис разработали пятиступенчатую «Поэтапную последовательную модель массовых убийств в школах». Она включает в себя оценку психологических факторов, влияющих на наклонность человека устроить шутинг.

Первая стадия, хроническое напряжение, возникает из-за опыта травли, унижения и хронического неприятия. По мнению исследователей, переживание хронического напряжения часто приводит к гневу, изоляции, безнадёжности и депрессии.

Некоторых людей неспособность найти источники социальной поддержки приводит ко второй стадии — неконтролируемому напряжению. Человек на этой ступени либо подвергается дальнейшей маргинализации, либо вступает в союзы с людьми, разделяющими его антисоциальные убеждения.

Третья стадия, острое напряжение, характеризуется более конкретными жизненными утратами: потеря члена семьи, подруги/бойфренда, работы или академической репутации. Последнее особенно актуально для стрелков в школах или колледжах. Острое напряжение усиливает чувства гнева, депрессии и безнадёжности, что приводит к двум последним стадиям — планированию расстрела и массовому убийству. В статье K-12, college/university, and mass shootings: similarities and differences, опубликованной в The Journal of Social Psychology, можно изучить эмпирические результаты применения этой модели.

В отчёте Министерства внутренней безопасности США говорится о связи между массовыми шутингами и психическими расстройствами у преступников. В 2/3 инцидентов, описанных в документе, у стрелка проявлялись симптомы психического заболевания — депрессия, паранойя или суицидальные мысли, — и в 44% случаев преступник получал официальный диагноз или проходил лечение от психического заболевания. Кроме того, почти все преступники (85%) в течение 5 лет до массового расстрела пережили такие стрессовые ситуации, как развод родителей, потеря работы, смерть любимого человека или расторжение помолвки. 74% стрелков испытали это крайне стрессовое событие в течение года до совершения массового шутинга.

Один из классических методов, на который опираются федеральные органы США — 7 вариантов противодействия и предупреждения шутингов, предложенных исследователями Джеймсом Аланом Фоксом и Дженной Сэвэдж после анализа случая массовой стрельбы в Политехническом университете Виргинии.

Некоторые из них адаптированы к исключительно американским условиями, поэтому ниже приводятся лишь некоторые рекомендации:

• Разработать и соблюдать план реагирования на чрезвычайные ситуации с учётом всех факторов риска.

• Внедрить в каждый кампус систему массового оповещения в случае чрезвычайных ситуаций. Она должна предоставлять информацию о характере чрезвычайной ситуации и мерах, которые необходимо предпринять.

• Обучать студентов, преподавателей и персонал системам массового оповещения, а также их ролям и обязанностям в чрезвычайных ситуациях. Эффективность систем массового оповещения будет не такой высокой, если студенты, преподаватели и персонал не знают об их существовании, не зарегистрированы в системе или не понимают, как она работает.

• Создать многопрофильную команду для реагирования на угрозы и другие виды опасного поведения. Школам также рекомендуется создать многопрофильную команду по оценке угроз. Это постоянно действующая группа, цель которой — оценка всех сообщений об угрозах и других вызывающих тревогу действиях любого студента или сотрудника учебника заведения.

• Разработать планы действий в чрезвычайных ситуациях и провести обучение. Недостаточно просто внедрить план реагирования на чрезвычайные ситуации: чтобы быть готовыми, важно отрабатывать эти действия на практике.

В тексте School shootings: International research, case studies, and concepts for prevention, появившемся в Springer Science & Business Media и посвящённом феномену школьных шутингов, приводится широкая подборка рекомендаций, которые могут снизить мотивацию к совершению массового расстрела:

• Ограничить потребление контента с насилием;
• Предотвратить буллинг;
• Улучшить социальный климат в школах;
• Нанять в штат школьных сотрудников больше социальных психологов;
• Полностью запретить оружие в школах, включая ножи и другие предметы;
• Ограничить распространение информации о шутингах в СМИ;
• Применять комплексные методы оценки угроз.

Другая группа американских исследователей сделала обзор всех методов противодействия и предупреждения шутингов (What can be done about school shootings? A review of the evidence. Educational Researcher, 39(1), 27-37). Они выделяют «ужесточение мер безопасности», но отмечают, что влияние этой мер глубоко не изучалось. Их начали внедрять с создания служб безопасности в городских школах, в первую очередь средних, в эпоху после отмены сегрегации. Новая практика привела к широкому использованию металлодетекторов и камер, документированию поведения, а также размещению сотрудников полиции в помещениях школы. Сегодня школы по всей Америке применяют такие базовые меры безопасности, как досмотр шкафчиков (53%), размещение школьного персонала в коридорах (90%), запирание входных и/или выходных дверей в течение учебного дня (54%) и требование к посетителям регистрироваться (93%). Влияние камер видеонаблюдения на поведение в школах тщательно не изучалось, хотя отдельные попытки предпринимались.

В качестве ещё одной меры безопасности часть учёных называет профайлинг учащихся. Но эта методика подвергается постоянной и систематической критике. Некоторые представители американских властей заметили очевидное сходство между расстрелом в средней школе Колумбайн и другими случаями массовых шутингов и предположили, что, возможно, стоит составить портрет типичного школьного стрелка. В итоге оказалось, что подобная мера не приносит ожидаемых результатов: шутинги случаются слишком редко. Большинство учащихся, подходящих под профиль стрелка, не совершат нападения в школе, а другие, наоборот, легко ускользнут от внимания школьной администрации и служб безопасности и станут стрелками.